«О любви», «Полонез Огинского», «Молодые» и другие фильмы
«Динамичный, не ослабевающий ритм, цепь приключений, не обрывающаяся ни в одном звене, лихость, с какой дерзкий герой одурачивает сильных и ловких, но несколько туповатых противников... Взрывы, потасовки, перестрелки и погони, дыры в заборах, убежище внутри органа и потайной ход из церкви в средневековый замок... Спасение в последнюю минуту, уже из-под самой виселицы...».
«Полонез Огинского»
"Как ни в какой другой стране у нас развит детский кинематограф. Есть специальная студия детских и юношеских фильмов, во ВГИКе читается курс «Кино для детей и подростков», выходят книги, посвященные теории и практике детского фильма. Недавно издательством «Искусство» выпущен сборник «Кино и дети». Читателю рассказано в нем о щедром разнообразии приемов и средств работы с детьми, о стилистических и художнических почерках многочисленных киномастеров, как обратившихся к детской теме всего на разок-другой, так и работающих в ней постоянно. И только одно — жанровое разнообразие детских фильмов — осталось без внимания.
А между тем у нас есть детские комедии и детские драмы, фильмы для детей на историко-революционном или научно-фантастическом материале, киносказки, детские картины, решенные условно или сугубо реалистически.
В этом смысле жанровую принадлежность фильма «Полонез Огинского» я искал бы где-нибудь в районе взрослого «вестерна». Недавно мы стали свидетелями успеха «Неуловимых мстителей», где поэтика героического приключения была обращена в основном к юношеской аудитории. Теперь сценарист К. Губаревич и режиссер Л. Голуб решили приспособить преимущества подобного сюжета к восприятию еще более юных зрителей.
Динамичный, не ослабевающий ритм, цепь приключений, не обрывающаяся ни в одном звене, лихость, с какой дерзкий герой одурачивает сильных и ловких, но несколько туповатых противников... Взрывы, потасовки, перестрелки и погони, дыры в заборах, убежище внутри органа и потайной ход из церкви в средневековый замок... Спасение в последнюю минуту, уже из-под самой виселицы...
Знакомая сюжетная канва, не правда ли? При одной существенной оговорке: все эти перипетии выпадают на долю белорусского подростка, потерявшего в войне родителей и не расстающегося со скрипкой — памятью давних прекрасных лет, о которых она так замечательно поет мелодиями любимых довоенных песен.
Но зовут героя не «Скрипка-Кид», на манер «Ринго-Кида» или «Оклахома-Кида», а Василек, и он оказывается нашим, близким, понятным во всех своих проявлениях, от ненависти к омерзительному коменданту Кунцу (со вкусом сыгранному актером О. Эсколой) до любви и преданности своему боевому напарнику дяде Максиму (Г. Юхтин).
Иного строгого критика смутит условность многих мотивировок, другой станет с секундомером в руке вычислять, успеет ли избитый фашистами Василек за полночи добраться из города до далекого партизанского отряда да еще и вернуться с требуемой помощью. Третьему покажется все-таки преувеличенным значение мальчика-скрипача в борьбе с оккупантами: похоже, что он более опасен для фашистов, чем все остальные подпольщики вместе взятые.
Вот что мы ответим таким педантам: смотрите этот фильм рядом с вашим сыном. Вы увидите, как легко примет он все эти натяжки — для него это будут правила игры, не более. А смысл игры — упрочение идеалов смелости и ловкости, мужества и отваги, самоотверженности и взаимовыручки. А это уже совсем неплохо!
«Молодые»
В последние несколько лет на экранах всего мира появилось много фильмов о молодежи. Речь в них шла о душевной невзыскательности молодых людей, художников беспокоили их равнодушие к моральным ценностям, их безответственность в самом широком смысле слова — перед друзьями, перед любимой, перед обществом, перед самим собой.
Одно время в размышлениях о молодежи появились истерические нотки: речь шла о циниках и нигилистах, которым культ се*са и «сладкой жизни» закрывал глаза на больные проблемы века. Пошли в наступление психологи, социологи, публицисты. Одна из очерковых книг называлась «Поколение Икс»: все, что связано с молодежью, казалось ее автору таинственным, ни на что не похожим, подлежащим изучению, словно новый неизведанный материк.
Естественно, в обществе социалистическом совсем иные конфликты, и в новом фильме советского режиссера Николая Москаленко нет ничего, даже отдаленно напоминающего вышеупомянутую атмосферу. Но и тут сохранилась озабоченность о судьбах молодых: каковы они, сегодняшние двадцатилетние? Не подведут ли на крутом повороте истории? Те ли они, какими ожидали их видеть отцы и деды?
Те, те, безусловно те! Таких, как молодой строитель Алексей (актер Е. Киндинов), заслуженно называют правильными, настоящими людьми. Вчера — действительная военная служба, сегодня — самоотверженная работа прорабом на стройке. Может быть, он чуточку жестковат с людьми, может быть, от правильности его порой отдает духом казармы. Это, наверное, и пугает Женю (актриса Любовь Нефедова) — доброе, но, пожалуй, сумасбродное существо, изнеженное воспитанием в семье генерала. С непривычки Жене очень трудно после институтских лекций бегать по магазинам за картошкой и мясом для молодого мужа.
И стоило суховатому Алексею не посочувствовать ее душевным терзаниям, как в семейной жизни возникла трещина, мгновенно вырастающая в пропасть...
Роман Александра Андреева, опубликованный несколько лет назад и ставший теперь основой сценария Александра Червинского, назывался «Рассудите нас, люди!». Рассудить надо было, кто прав: принципиальный, но грубоватый Алеша, не желающий легкой жизни в роскошной генеральской квартире, потому что жизнь следует строить по своим планам и своими руками, или Женя, не понимающая до поры, зачем собственноручно стирать белье, если у папы-мамы имеется стиральная машина и душевнейшая домработница Нюша (Татьяна Пельтцер).
Разрешение этого конфликта всецело исчерпывается знакомыми житейскими прописями: «молодо-зелено», «стерпится-слюбится», «любишь кататься — люби и саночки возить»...
Вот почему зрители, надо думать, нисколько не удивятся, когда в финале фильма все понявшая Женя бросится к мужу на глазах у многотысячной колонны студентов, отправляющихся на свой трудовой семестр, вот оно, счастье трудных дорог! Вот он, выход молодой энергии и благородным порывам! Барабанный бой и призывные зовы фанфар служат еще одним залогом тому, что ссор по основным вопросам у героев больше не будет.
Два слова по поводу. Фильм снят на широком формате и может служить прекрасной иллюстрацией силы и слабости этого вида кинозрелища. Насколько выигрывают общие планы, насколько впечатляющим фоном из кадра в кадр проходит Москва, ее стройки, очень разнообразно и изобретательно снятые оператором Николаем Олоновским, настолько же сомнительными становятся крупные и в особенности очень крупные актерские планы, когда непредусмотренное дрожание реснички и малейшее шевеление зрачка демаскируют исполнителя, разоблачают «игру».
«Город под липами»
…Это фильм о восьми днях обороны Лиепаи, ставших теперь легендарными. Сценарий картины написан Сергеем Смирновым, лауреатом Ленинской премии, надолго, если не навсегда, связавшим себя с темой героического сопротивления нашего народа гитлеровским ордам в первые дни нашествия. Как все, что выходит из-под пера этого писателя, сценарий «Города под липами» густо, твердо, жестко набит фактами, протокольно точен в изложении событий. Никакой псевдозанимательности, никаких красивых придумок. Вот это было на самом деле, и это тоже, и это. В такой-то день и час партийный и комсомольский актив города пошел на штурм такой-то высоты. Тогда-то был убит генерал Дебельцев, ранен комиссар Томилов. В такой-то день и час подняло голову националистическое подполье. На фоне подобного «жизненного потока», легко, без излишних усилий и педалирования, завязываются и развязываются семейные коллизии доктора Балодиса, с наивным нейтрализмом отца, пролетарской сознательностью старшего сына и профашистскими взглядами младшего. Точно так же легко, в одно касание, пунктиром прослежена тут и там линия Бориса Попова и Клавы, его невесты, отозванных войной прямо из-за пиршественного свадебного стола.
Мы видели множество фильмов о войне, решенных в самых разных ракурсах, манерах и стилях: и в плакатной броскости, и в поэтической многозначительности, и в монументальном размахе эпопеи, и в условных приемах величавой легенды. «Город под липами» с его бесхитростной простотой и внутренне взрывчатой патетикой, безусловно, займет свое место в кинематографической истории Великой Отечественной войны.
«Клав – сын Мартина»
Автору сценария Янису Лусису и режиссеру Ольгерту Дункерсу нельзя отказать в смелости и взыскательности, в желании поставить острый и еще не решенный жизнью вопрос, в стремлении увидеть будни сегодняшнего латышского села в их истинном, неподлакированном виде, порой даже с резкими, грубоватыми подробностями.
И какую интересную, нешаблонную историю рассказали они!
Клав, молодой тракторист, только что вернувшийся из армии в родное село, слышит на каждом шагу имя своего отца, погибшего от руки бандитов еще в первые послевоенные годы. «Похож», «не похож», «нравом в отца», «нет, отец был куда покрепче...». Судят и судачат все: и соседи, и родственники, и друзья, и враги. Всюду, что бы ни сделал Клав, его поступок примеряют, как к эталону, к короткой, но славной жизни полулегендарного Мартина. И сила отцовского примера оказывается настолько существенной, что простодушный, совсем не тянущийся к геройству парень постепенно, как бы «выдавливая из себя раба» (А.П. Чехов), становится человеком, на которого можно положиться, который судит самого себя по самому высокому счету.
Или как оригинален, с другой стороны, образ его идейного оппонента — Стонки. Стойка из тех «зажиточных хозяев», которые как могли сопротивлялись приходу новой жизни. Это в его бывшем хлеву стоят теперь колхозные сеялки. Но и сам он теперь другой. Радетель о земле, рядовой колхозник, он вдруг разражается гневными Филиппинами: «Мой дед был испольщиком. Он трудился как вол. Не щадил ни себя, ни семью. Выбивался из сил, чтобы только купить землю. Мартин Викена, отец Клава, гнул на меня спину, как теперь принято говорить, и боролся за землю. Он сидел в тюрьме за свои идеи, а когда вышел, то продолжал бороться. Что ж, это я понимаю... Сейчас вроде бы земля у всех есть. Но молодежь уезжает в город... Это, по-вашему, победа? Я это иначе называю».
Ехидный, но вовсе не глупый человек, он первым с готовностью прибегает заколачивать окна избы Клава, прослышав, что тот после смерти матери, после разных жизненных неурядиц решил убраться из села в большой город. Но перерождение Клава уже свершилось. Он почувствовал себя хлеборобом. Он понял, что другой жизни, кроме как продолжения дела отца, у него не будет...
Кто знает, может быть, мы имели бы дело со значительным произведением на данную тему, однако уровень художественного мышления создателей фильма, к сожалению, не всегда оказывается равноценным их яркой задумке.
«Сердце России»
Впервые имя режиссера Веры Павловны Строевой появилось в титрах картины «Право отцов» в далеком 1930 году, а как сценарист она начала работать еще раньше. И вот перед нами ее семнадцатый фильм «Сердце России».
В одном из интервью В. П. Строева так объясняла замысел и принципы художественного
построения своей новой работы: «Сердце России» — продолжение — и хронологическое и тематическое — двух моих предыдущих фильмов. Еще в 1936 году я поставила по сценарию Г. Рошаля картину «Поколение победителей». Ее действие развертывается в 1905 году, ее герои — участники первой русской революции.
В 1966 году я завершила работу над героической киноэпопеей «Мы, русский народ», в основу сценария которой легли произведения Вс. Вишневского. Фильм рассказывал о первой мировой войне и о влиянии Февральской и Октябрьской революций 1917 года на солдат русской армии.
Естественным развитием этих двух работ оказался фильм «Сердце России». События, происходившие в революционной Москве, до сих пор не были воплощены на экране. Мне показалось важным восстановить их в фильме, познакомить зрителей с образами героических московских большевиков…».
«Минута молчания»
Много раз, особенно за последние годы, мы возвращались к событиям Отечественной войны. Много раз художники пытались в меру своих сил и пристрастий соорудить «памятник до неба» тем, кто не вернулся с полей сражений, кому мы, живые, обязаны всем, что есть сегодня вокруг нас. Были «памятники» в эпическом, монументальном плане, были решенные романтическими, условно-приподнятыми красками, были, наконец, и прозаически-жизнеподобные, со всей грубоватой подлинностью войны.
«Минута молчания» не похожа ни на один из них. Перед нами как бы лирическая зарисовка, поэтическое раздумие, подчеркнуто сдержанное по тону, но потому-то и прошибающее до слез.
Писатель Анатолий Рыбаков, оттолкнувшись от своей же повести «Неизвестный солдат», создал очень интересный, нешаблонный, умный и тонкий сценарий. Режиссер И. Шатров поставил этот сценарий как бы без всяких изысков и изощрений, намеренно просто, с той простотой, которая выражает высокую меру сложности.
Постановщик боится грохота барабанов и воя фанфар, он боится привычных словесных и изобразительных штампов. И в результате выигрывает: бой у дороги, снятый без всякой лихости, волнует больше, чем иные виртуозно-кинематографические поединки, гибель сибиряка Баукина, поданная без поз и катурнов, вырастает до значения символа, разноголосица автомобильных гудков, заменивших кульминацию симфонии в самом патетическом кадре картины, действует с огромной волнующей силой.
Фильм развивается одновременно в двух временных пластах: сегодня и тридцать лет назад. Сегодняшний паренек Сергей, в меру романтик, в меру ироник, полуслучайно, полувсерьез начинает выяснять имя человека, солдата, на чью могилу наткнулись строители большой дороги. Эти поиски, данные без всякого налета детективщины, становятся для Сергея вереницей встреч с самыми разными людьми, а через них, косвенно, становятся встречей с болью, с общей, отечественной бедой, нагрянувшей к нам из-за кордона тридцать лет назад, о чем Сергей, конечно, много слышал, но что только теперь начинает постигать воочию, Параллельно с этими встречами перед нами оживают смешные, не очень смешные и совсем уже драматические будни пятерки солдат, отставших от своей части. Их гибель, сначала одного, потом другого, третьего, должна, казалось, нести ответ на вопрос, занимающий Сергея: кто же из этих пяти покоится в старой могиле, теперь бережно перенесенной в сторону от дороги? И зритель получает ответ на этот вопрос в эпизоде, зримо соединяющем обе параллельные сюжетные линии. Но попутно мы получили другой, более важный, более широкий ответ: любой из этих пяти, любой из миллионов, погибших в войне, достоин лежать у Кремлевской стены, в могиле Неизвестного солдата, любой из них достоин вечной славы и памяти...
В буднях наших повседневных хлопот нужна минута молчания, минута памяти об ушедших, чтобы не очерствели наши сердца...
«О любви»
Это очень нежный и очень красивый фильм. Многим он, наверное, покажется слишком нежным и чересчур красивым.
История молодой художницы Галины лишена каких-то особенных событий, она проста до дерзости и развертывается всецело в области душевных движений. Галину любит молодой ее напарник Гоша, почти подросток, но она до поры только посмеивается над ним. Сама Галина любит Андрея, очень мужественного и привлекательного человека, но он женат и даже не догадывается о ее чувстве. Зато, по совету практичной подруги, Галя принимает ухаживания состоятельного и именитого Мити, имеющего машину и купающегося в проруби, чтобы никогда не простужаться. Уже назначен день свадьбы. Но до того времени много утечет воды, и Галя бесповоротно выяснит, что ее суженый — в сущности мещанин и приспособленец...
Видимо, так это и было задумано — выявить резкий контраст между миром пошлости, пошлых чувств, пошлых разговоров, пошлых поступков и миром настоящей красоты, духовной и физической.
Галина участвует в восстановлении Екатерининского дворца. Его прекрасные интерьеры, его резные панели и золоченые голубки сопровождают нас из кадра в кадр. А стоит Галине выбраться на волю, камера и здесь показывает ее на фоне таких красивых пейзажей, в окружении таких красивых вещей, что разговоры о гнусном житейском преуспевании, о кооперативных квартирах, уворованной диссертации кажутся просто кощунством.
Да, наверное, так было задумано с самого начала. И, наверное, это резкое столкновение воспринималось бы всерьез, если бы сама история Галины была чуть посложнее. Но не следует во всеоружии высшей математики решать задачу для первого класса. Все режиссерские изощрения, все находки в области игры цвета, форм и объемов кажутся излишними, потому что существуют сами по себе, как, бывает, существует сама по себе музыка вокруг банальнейшей канвы оперного сюжета.
Михаил Богин заставил говорить о себе во многих странах мира, блистательно дебютировав как режиссер фильмом «Двое». Я многого ждал от этого талантливого человека и продолжаю ждать. Хорошая, милая картина «Зося» показалась мне, в какой-то степени, проходной. Фильм «О любви», обреченный на успех в прокате, мне кажется все еще обещанием предстоящей большой, серьезной работы...
Что же касается игры Вики Федоровой в главной роли, то она выше всяких похвал.
«Семь дней Туйзу Таави»
Не повезет, так не повезет: у бедного Туйзу Таави и рыба не ловится, и палец он зашиб, и Риги, прежняя его девушка, изводит его попреками и злыми взглядами, и новая его возлюбленная, оказывается, просватана за другого, а тут еще пожар... Не мудрено, что к концу этих семи дней много переживший Туйзу становится совсем другим человеком.
Выразительная внешность и незаурядный актерский талант счастливо соединились в молодом актере Лембите Ульфсаке. А когда сценарист Эйнар Маасик предложил для воплощения живую, нешаблонную, в меру смешную, в меру драматическую историю, а режиссер Вельё Кяснер разыграл ее в быстром, легком темпе, в веренице акварельно чистых, как бы иронически нодсветленных кадров, на фоне необычной природы эстонских озер, — перед зрителем возник образ, который так и хочется назвать «запоминающимся» — хоть и заезженным, но очень точным газетным эпитетом.
Что-то есть в Туйзу Таави от Тиля Уленшпигеля. С другой стороны, как ни странно, есть что-то и от Максима Перепелицы. Так потешно наивен он в каждой своей сумасбродной проделке (вроде, например, въезда в коровник на мотоцикле, о чем долго судачит вся взболомученная деревушка), так открыт в своей тяге к покладистой коровнице Рити, как смешно тушуется перед чистенькой Лейли, бывшей одноклассницей, успевшей уже пожить в городе и потому выглядящей в его глазах почти неземным существом... Нет, не все его дела можно похвалить и одобрить, но зато каждое из них так естественно, так по-человечески понятно!
Судите сами, повез наш молодой рыбак некоего удильщика при громадном портфеле, набитом бутылками. И стал этот начальственный удильщик излагать выношен¬ные в душе пошлости: что каждый рыбоинспектор «нуждается в материальном стимулировании, после чего он тебе становится ДРУГ, товарищ и брат»; что потеряв ногу накануне войны он, удилыцик, не только не огорчился, но даже обрадовался: «Думаешь, всех прельщала слава Неизвестного солдата?..» Естественно, после таких разговоров, как нс посочувствуешь Таави, в гневе оставившему своего спутника на маленьком островке? Только это снова обернулось неприятностями для молодого рыбака. Того гляди выгонят его из колхоза!..
Но, конечно, как и следовало ожидать, все постепенно уладилось. Впрочем, не обошлось и без приевшегося стандарта с пожаром, когда опальный Таави спасает маленьких детей (правда, этот эпизод трактован с юмором и добротой). Нет сомнения в том, что веселый и неординарный нрав главного герои этой эстонской ленты придется по душе кинозрителям.
«Дороги бывают разные»
Ныне в моде раскованные, свободные сюжеты. Ехал по тракту шофер Пашка Колокольников, встречался с хорошими и не очень хорошими людьми, балагурил, дурачился, задавал вопросы, пытался сам же ответить на них. В результате мы, зрители, постигали его непростую душу, видели в ней следы нашего времени, отзвуки наших проблем, начинали в собственной душе улавливать что-то Пашкино, Колокольниковское... Фильм назывался «Живет такой парень», и поставил его прекрасный писатель и кинематографист Василий Шукшин.
Но дороги, действительно, бывают разные. Теперь перед нами шофер Шариф, трудная трасса в горах, и снова встречи, беседы, шутки, то, что принято называть трудовыми буднями — с частым упоминанием о процентах и премиальных, о хороших и не очень хороших женах, да еще с цитатами из Гафиза и Хайяма. И все здесь правильно, все на месте, сценарий С. Джурабаева и Б. Носика в меру «раскован» и в меру сконструирован, режиссура М. Касымовой старательна и аккуратна, актеры не упрощают образы и не переигрывают, горные кручи и перевалы в самом деле сняты в горах...
Только при всем при этом чего-то не хватает разыгрываемым событиям, страстности какой-то, особенности, отличности от других похожих картин. Не хватает «авторского начала», как теперь повелось писать в кинематографических журналах. Того самого, что принес в свою картину В. Шукшин. Того самого, без чего чудо открытия этих людей, этой жизни не может состояться.
Так и получилось. Шариф открывает, что его старший коллега Садык — шофер-асс, но вместе с тем рвач и эгоист. Так бывает. Что продавщица придорожного буфета Фарида — хорошая, чистая девушка, несмотря на неудачно сложившуюся жизнь. Это тоже случается. Что шофер Николай, отказывающийся везти левый груз, — прав. Что запрет пить водку, находясь на трассе, — правильный, нужный запрет.
Не мало ли этого?
И даже совокупность всех этих истин не дает ответа на главный вопрос картины, о котором ее герои спорят на каждом километре: как же надо жить?
«Нежданное знакомство»
«Парень встретил девушку». По этой, очень нехитрой формуле делалось и делается множество фильмов. В руках одного киномастера она оказывалась основой для создания живого, развлекательного кинозрелища Другой по этой канве расшивал узоры глубокомысленных откровений. А кинематографисты ГДР решили использовать ту же самую основу для создания фильма о Берлине.
Нет, это не видовая картина, не проспект для экскурсантов, не научно-популярная лента с цифрами, фактами и примечательными местами. Это самый настоящий художественный фильм. Но при этом перипетии простодушной любовной истории развиваются в самых разных уголках немецкой столицы, и перед зрителем предстает образ большого, очень своеобразного города — столицы ГДР.
Итак, парень встретил девушку. Парня зовут Роберт, он строитель, его бригада занята тем, что укрепляет фундаменты тех домов, которые простояли лет двести, чтобы они простояли еще триста. Девушку зовут Анка. Она приехала в Берлин из крохотного местечка на Балтике. Роберт вполне доволен своей судьбой, а взыскательная Анка, кончив школу, хочет продолжать учебу и мечтает поехать в Советский Союз. Роберт читает книжки только про приключения и не запоминает имен писателей, а его новая знакомая считает своим долгом посетить могилы Бертольта Брехта и Иоганнеса Бехера. Она уже изучила русский язык и читает наших классиков в оригинале. Казалось бы, так мало общего между этими молодыми людьми. Но нет вполне достаточно — молодость, упоение Берлином, мгновенно вспыхнувший интерес друг к другу, кажется, перерастающий в любовь... Но именно тут и выясняется, что им предстоит длительная разлука.
Парень встретил девушку, потерял ее, снова нашел и снова потерял. Но, отправляясь на пять лет в Советский Союз, нежная, любящая, самоотверженная Анка твердо обещает ему ждать, любить, надеяться, а кроме того, у нее ведь каждый год будут каникулы...
Наверное, нужны и такие фильмы, утверждающие непреходящую ценность известных истин и при этом расширяющие если не душевный, то хотя бы географический наш кругозор.
«Красный всадник»
Берлин — Кенигсберг — Финский залив — Петроград... Такой сложный путь приходится проделать молодому немецкому рабочему Михаилу (Буркхард Манн), решившему во что бы то ни стало вступить в Конармию Буденного. Много испытаний и опасностей выпадает
на долю храбреца, много встреч и знакомств...
Название этого фильма, наверное, точнее было бы перевести более привычным у нас сочетанием слов — «красный конник». Именно им, красным конником, рядовым легендарной Конармии Буденного мечтает быть пятнадцати летний Михаил, рабочий из маленького немецкого городка. 1920-й год, по всему миру звучит лозунг рабочей солидарности «Руки прочь от Советской России!», и вот Михаил решил, что одних разговоров или посильной заочной помощи тут мало, а надо пробраться туда, в первое социалистическое государство рабочих и крестьян и самому принять деятельное участие в борьбе с интервентами.
Эта идейная подоплека дает жизнь очень живой, изобилующей приключениями фабуле, словно взятой на прокат из времен достославного «плутовского романа». Михаил, бежавший из отчего дома, попадает то в цирк, то в шайку воров-подростков, то юнгой на французский корабль, везущий, как выясняется, оружие для врага Советской страны Пилсудского. Его ждут самые разные знакомства, самые запутанные ситуации, самые волнительные приключения.
Но, конечно, все кончается благополучно, и длинный путь, на котором Михаил терял друзей, одних — оказавшихся отступниками, других — героически погибших в схватках с полицией, в конце концов приводит его в революционный Петроград. А отсюда, кажется, уже рукой подать до славной Конармии. Фильм поставлен Вальтером Беком по сценарию И. Плётнера и В. Века.
«Симон Боливар»
Режиссер Алессандро Блазетти — один из ветеранов итальянского кино. Советский зритель видел его фильм «Четыре шага в облаках», поставленный очень давно, еще в 1942 году. В этой картине, по мнению знатоков, уже присутствуют в неразвернувшейся, зачаточной форме многие черты, которые несколько лет спустя найдут себе такое убедительное решение в поэтике итальянского неореализма. Кроме того, наш зритель видел самого Алессандро Блазетти в фильме Лукино Висконти «Самая красивая» (1957): режиссер выступал в роли... самого себя. Он играл режиссера киностудии, и окружающие почтительно обращались к нему со словами: «Синьор Блазетти...»
В том возрасте, когда многие отправляются на покой, Блазетти создал еще одну картину, да такую трудную, постановочную…
Ждешь привычного мексикано-латино-американского» антуража, перестрелок, конных гарцеваний, ночных серенад под мандолину и черноглазых томных красавиц в большом декольте с маленьким крестиком на груди... И поначалу кажется, что наши худшие ожидания сбылись.
Но нет, исподволь, не торопясь, но упрямо и основательно режиссер поворачивает действие от мишурных красот и героических поз к истинной красоте, к истинному пониманию героизма. Война, воспринятая поначалу как зрелищный парад, чем дальше, тем больше раскрывается реалистическими, грубоватыми своими подробностями. Восхитительные одежды и изысканные жилища важных грандов не скрывают от режиссера истинный смысл их поступков, трезвость социального анализа помогает Блазетти обличить этих реакционеров и противников демократии.
В главной роли снимался Максимилиан Шелл — среди сегодняшних западноевропейских звезд одна из самых популярных. В его исполнении Боливар предстает фигурой романтического склада, с высоким пониманием вопросов чести и достоинства, и вместе с тем — человеком, целиком, до конца отданном одной цели — борьбе за свободу народов латиноамериканских стран от иноземного угнетения и социального неравенства. Его трогательное отношение к Консуэло (арт. Розанна Скьяфино) дополняет столь привлекательный портрет...
На Московском международном кинофестивале в 1969 году «Симон Боливар» был удостоен специального приза Советского комитета защиты мира с формулировкой: «За художественное воплощение темы единства народов в борьбе за свободу и независимость».
«Приговор»
Более двух лет шла работа над фильмом, совместным детищем студий «Мафильм» (Венгрия), «Бухарест» (Румыния) и «Братислава» (Чехословакия). Фильм этот эпичен по размаху и серьезен по существу затронутых проблем. Кажется временами, что сценарист Ш. Чоори и режиссер Ф. Коша были больше всего озабочены задачей соединить черты, типичные для «фильма-гиганта» («супер-колосса», как его еще иначе называют), с художественными особенностями полноценного, произведения киноискусства, ведущего речь о больших, актуальных и сегодня проблемах. Построенный как внутренний монолог поверженного и ожидающего казни Дожи, кинофильм становится исповедью и самопроверкой революционера.
Отдельные эпизоды решены как острый, полемический диспут о границах насилия, о народной власти и революции, об опасности для руководителей оторваться от руководимых, о необходимости не обманывать себя и других.
Все это так, и в этом отношении «Приговор» продолжает лучшие традиции венгерского кино, гражданственного, публицистического, не боящегося острых вопросов.
Однако совмещение стилей, жанров, задач редко приносит удачу. Зритель, пришедший на исторический боевик, будет удивлен отсутствием «костюмных» сцен и «любовного интереса». Те же, кто с интересом встретит философскую подоплеку фильма, будут, думается, огорчены многочисленными атрибутами фильма-зрелища, которые весьма ощутимо заглушают его философскую концепцию» (Демин, 1971).
Автор статей в этом номере «Спутника кинозрителя» - киновед и кинокритик Виктор Демин (1937-1993).
(Спутник кинозрителя. 1971. № 10).
