Соблазнительница. Перемены
Продолжение. Начало здесь.
Осознание перемен приходит не сразу. Бывает, поставишь трудную цель, и начинаешь каждый день, шаг за шагом, продвигаться к её достижению. Дело идёт так медленно, что порой охватывает отчаяние. Кажется, ничего не меняется, заветная цель не становится ближе, как будто топчешься на месте. Так увлечён трудом, что некогда остановиться на миг, чтобы оценить результаты своих стараний.
Но обернёшься - и поразишься пройдённому пути. Он огромен! Вдруг понимаешь, что ты уже не тот, что был вчера. Теперь уже трудно не заметить разницу между собой прошлым и настоящим – и ты чувствуешь перемену, осязаешь её всем своим существом. Так странно… только сейчас замечаешь, что и окружение поменялось. Многие остались позади, а рядом шагают новые люди – те, с кем тебе по пути.
Тогда приходит осознание, что назад дороги нет – только вперёд.
Довольно быстро пройдя регистрацию и паспортный контроль, Мира комфортно устроилась с чашечкой кофе в уютной аэрокофейне: ещё целый час ожидания, приехала специально заблаговременно, чтобы не волноваться.
Спасибо большое Вячеславу Михайловичу – отнёсся с пониманием, встал ни свет, ни заря, и доставил путешественницу в аэропорт, когда попросила. Прощаясь, усмехнулся в пышные усы:
- Вот вы молодец. А некоторые тянут до последнего момента, запрыгивают в самолёт на полном ходу.
Это явно камень в ламбросовский огород: тот накануне едва успел на рейс. Девушка представила, как пришлось Колокольцеву, выжимая максимально газ, бешено гнать джип по обледеневшей дороге в кромешной тьме, и поёжилась. Брр, страшно.
Нет уж, лучше потихоньку, без всякой спешки приехать заранее, сдать багаж и спокойно посидеть за чашкой свежесваренной арабики, слушая эмбиентное звучание аэропорта.
За огромными панорамными окнами виднелась только ярко освещённая, расчищенная от снега взлётная полоса и лётное поле с дремлющими стальными птицами, а дальше - ни зги не видно. Вокруг застыл чёрный ледяной космос. На Севере зимой светает часам к десяти, до того момента – непроглядная чернота.
Ледяное безмолвие за окном нарушил гул работающего двигателя, всё тут же пришло в движение, окна задребезжали. Как самолёт пошёл на посадку, Мира не успела рассмотреть. Но от предвкушения странствия к щекам прилила кровь, губы сами расползлись в улыбке, и каждая клеточка завибрировала радостью:
- Неужели это происходит со мной? В Москву… в Москву!
Аэропорт жил своей привычной аэрожизнью: несмотря на ранний час, в просторном светлом холле толпились люди, гудела очередь на регистрацию, деловито перебегали туда-сюда неулыбчивые сотрудники с рациями, гремели тележки, катились чемоданы на колёсиках, плакали дети, и в пространстве постоянно звучало, отталкиваясь от стен и высоких потолков:
- Уважаемые пассажиры, начинается посадка на рейс… Уважаемые пассажиры, в целях безопасности просим вас… Уважаемые пассажиры…
Мирославе нравилось всё, что происходило вокруг, несмотря на то, что страшно хотелось спать. Она внимательно прислушивалась к объявлениям, разглядывала фойе и пассажиров, при этом отпивая кофе по-венски маленькими глоточками.
Девушка улыбалась, даже не замечая этого, наслаждаясь ароматом горячей арабики и моментом покоя: когда все вокруг суетятся, его особенно остро замечаешь и ценишь.
Раньше выбор кафе в аэровокзале был невелик и, в ожидании рейса, приходилось довольствоваться невкусной робустой, разбавленной молоком. А теперь – совсем другое дело. Всё, что ни делается – к лучшему. И перемены радуют, если перестать цепляться за прошлое.
От арабики пахло терпким солнечным теплом, а сливочная пенка, присыпанная тёртым шоколадом, просто таяла на губах. Мира сделала глоток, от удовольствия прикрыв глаза.
А когда открыла, чуть не поперхнулась.
Из-за столика напротив, совершенно заледенев арктическим взглядом, прямо на неё в упор смотрела Льдышка. При этом почти не мигая, задрав кверху длиннющие синтетические ресницы.
Мира не поверила своим глазам, моргнула, но ужасное видение не рассеялось.
Продолжение здесь.
Предыдущая глава.
Навигация по каналу.